Надежда МаковаМир технологий так же богат и разнообразен, как непонятен и закрыт для многих. Мало кто из Клиентов знает, что скрывается за ширмой, отделяющей пультовую с техниками от основного зала. Что есть технологии, как они помогают провести мероприятие на самом высоком уровне и, самое главное, какие тенденции отмечены в этой сфере и что ждет нас в ближайшем и далеком будущем — все эти вопросы мы обсудили с приглашенными экспертами на деловом мероприятии журнала Event.ru, ставшим уже традиционным.
Приглашенные эксперты:
- Екатерина Кириллова — генеральный директор ЕвроШоу Москва
- Руслан Семенов — президент ГК Global Events
- Александр Шумович — управляющий партнер агентства Eventum Premo
- Алексей Попов — директор по стратегическому развитию Spin Music Service
- Юлия Медведева — управляющий партнер агентства Show & Motion
- Нарек Хачатрян — партнер компании We Can Group
- Тото Дарч — директор по организации мероприятий заявочного комитета «Сочи 2014»
- Глеб Харченко — руководитель компании MF Group
- Александр Юрасов — генеральный директор агентства «Юрай Продакшн»
Ведущие круглого стола:
- Андрей Шешенин — главный редактор журнала EventRU
- Владимир Прошко — управляющий партнер компании We Can Group
- Жанна Васенина — руководитель проекта EventRU
— Что такое новые, современные технологии? В чем их принципиальная инновационность? А главное, где мы, Россия, сейчас находимся по уровню развития технологий? Отстаем или, может, опережаем кого-то?
Алексей Попов: Мне кажется, если и опережаем, то только Северную Африку. По уровню развития технологий мы однозначно отстаем, причем отстаем как минимум лет на десять.
Екатерина Кириллова: Не соглашусь. Прежде всего, предлагаю разбить наш разговор на две подтемы: первая — сами технологии, которыми мы обладаем; вторая — умение этими технологиями пользоваться и создавать креатив. С точки зрения наличия техники мы на мировом уровне, соответствуем всем стандартам и можем выполнить любой райдер. Все новинки, которые производятся крупнейшими производителями техники, у нас есть. Проблема в том, что в нашей стране нет компаний, которые занимаются продакшеном как таковым, то есть собственно придумывают весь креатив, режиссируют шоу. Фонарей накупили все, а вот людей, которые смогут «отмодерить» процесс и придумать, как красиво эти фонари использовать, — их у нас просто нет.
Александр Шумович: Я согласен с Екатериной. Мы если и отстаем от западных компаний, то максимум на пару недель. Технологии действительно изобретаются там, но мы не испытываем никаких трудностей с их приобретением и использованием здесь.
Руслан Семенов: Я тоже оптимист. В нашей стране с техникой все хорошо. Прокатные компании обладают самым лучшим, современным оборудованием и сдают его в аренду. Проблема тут касается скорее event-агентств, потому что одно дело — иметь продукт, другое — уметь его использовать. Вот со вторым у нас проблемы. Заказчику очень сложно объяснить, почему он должен увеличить бюджет на оборудование на 10–15% только для того, чтобы с этим оборудованием работал профессиональный человек. Агентства не доносят до заказчика важность этого и не продавливают этот момент. Бывает, на мероприятии я подхожу к техникам и поражаюсь тому, что они делают, а они говорят, что если заказчик за это не платит, то тогда почему они должны делать это хорошо.
Андрей Шешенин: Не согласен. Даже если ко мне придет Клиент, у которого ограниченный бюджет, я все равно сделаю ему хорошо. Даже за небольшие деньги. Просто потому, что я физически не умею делать плохо.
Алексей Попов: Давайте все же вернемся к нашему вопросу. Что нового присутствует в технологиях? У нас действительно нет прослойки продакшена, но это не вина и не зона ответственности ивенторов. Event-агентства — это люди, которые работают непосредственно с Клиентами, предлагают им концепцию, потом, по идее, они должны обратиться к продакшен-компании с запросом, как лучше эту самую концепцию воплотить в жизнь. Прокатные же компании занимаются тем, что поставляют технику в соответствии с заявленным райдером. Всё. У нас в стране это всё смешано и запутано. Доходит до того, что люди из прокатных компаний уже и в event-агентствах работают, занимаются продакшеном. Хотя они не должны и по большому счету не умеют этого делать.
Екатерина Кириллова: Мне кажется, что прокатные компании сами привели к этой ситуации. Все технические компании грешат идеей «Мы вам всё сделаем под ключ», предлагая те услуги, которые они оказать не могут в силу полного отсутствия навыков и опыта.
Андрей Шешенин: Мне кажется, вопрос не в том, что кто-то что-то испортил. Вопрос в такой странной логике развития рынка. Очень часто event-агентства позиционируют как свою сильную сторону сильный креатив. Хотя по логике это не их дело. Они должны нанимать хороших, профессиональных режиссеров. Они должны четко понимать задачу и распределять, ставить задачи техникам, режиссерам, но не делать это сами.
Глеб Харченко: Я бы сказал, что очень часто ивенторы позиционируют себя как продакшен; когда они начинают «рулить» техниками, начинаются глобальные проблемы.
Руслан Семенов: С другой стороны, такие же глобальные проблемы начинаются, когда прокатная компания начинает «рулить» продакшеном. На рынке получается симбиоз — event-агентство в любом случае сделает мероприятие, вопрос только в том, насколько профессионально. Разве кто-то, кроме прокатной компании, может сформировать верное ТЗ, например, на звук?! Нет! Только если в агентстве не присутствует технический специалист, который хорошо осведомлен в этом вопросе.
— Ни у кого нет сомнений, что продакшен-компании и продакшен-специалисты критично нужны нашему рынку, они необходимы всем. Как вы считаете, как скоро они у нас появятся и будут ли появляться вообще?
Алексей Попов: Вопрос в том, будут ли укрупняться существующие компании или дробиться за счет выхода специалистов очень высокого уровня из прокатных компаний.
Андрей Шешенин: У нас сейчас другая прослойка. Это не продакшен-компании, это технические директора. Люди, которые знают немного больше, но они не продакшен-специалисты.
Екатерина Кириллова: Да, они специалисты посмотреть на смету и спросить, почему так дорого.
— Эта ниша заполняется людьми, которые выходят из других профессий, но они не являются профильными специалистами. Насколько вы ожидаете, что появится профессиональный продакшен в нашей стране?
Руслан Семенов: Я думаю, что для крупных мероприятий — Сочи, саммит АТЭС, чемпионат мира по футболу — еще долгое время будет проще задействовать западные продакшен-компании. С ними проще и надежнее работать, чем с отечественными специалистами.
Глеб Харченко: Потому что западники умеют задавать конкретные вопросы, получают конкретные ответы и работают с конкретными вещами.
Екатерина Кириллова: Что касается ответа на вопрос Андрея о наличии компаний, которые есть на сегодняшний день, таких компаний на нашем рынке нет. Что касается появления их в ближайшем будущем — могу сказать о компании Еврошоу. Мы активно этим занимаемся. Мы сейчас активно и жестко отделяем процесс проката от процесса продакшена. Мы ищем западных партнеров и пытаемся перенять их опыт, так как в нашей стране учиться негде, не у кого.
— Разделяя технологии прокатные и продакшен. У меня в свою очередь есть вопрос к event-агентствам. Готов ли рынок к тому, чтобы креативную часть работы выводить в отдельную строку и соответственно платить за это отдельные деньги? И если да, то какой процент от бюджета?
Андрей Шешенин: Развитие российского рынка с точки зрения Клиента всегда идет по определенной логике. Первый признак того, что Клиент готов за что-то платить, — это когда он покупает услугу за границей. Вот сейчас Клиент обращается за продакшеном в западные компании. И это значит, что следующим шагом будет готовность платить за подобную услугу нашим компаниям.
Юлия Медведева: Мне кажется, что Клиент готов. Вопрос стоит по-другому. Готовы ли мы, исполнители event-услуг, к тому, чтобы предложить Клиенту «вкусный» продукт, который бы он купил? Клиент в большинстве случаев стремится к качеству и готов на оправданные эксперименты. В первую очередь event-агентства должны понимать важность продакшена, тогда они смогут донести эту идею до Клиента.
Алексей Попов: Я хотел бы добавить кое-что. Крупные мероприятия — Сочи, АТЭС и т.д. — это все очень здорово, очевидно, что большая часть капитализации рынка будет складываться из бюджетов на эти проекты, но давайте не будем забывать о текучке. Обычная деятельность прокатной компании — это 10–15 мероприятий в день с ничтожным бюджетом, речь идет о 20–30 тысячах рублей. В рамках такого мероприятия, когда люди приехали отпраздновать свадьбу, о каком продакшене может идти речь?! Тем не менее мы не можем и никогда не сможем превратить свою деятельность в банальное «выдать оборудование — забрать оборудование». К нам обращаются люди, они хотят, чтобы было красиво, мы не можем им привезти лампы и сказать: «Нам без разницы, куда их ставить, вы заказчик, вы говорите». Границу бюджета, от которой мероприятие уже требует отдельного продакшена, который становится частью индустрии, я для себя понять не могу. Когда речь идет о сотнях тысяч долларов, без отдельного продакшена не обойтись. Но что делать с другими мероприятиями, которые составляют 99% бюджета?!
Что такое технологическое мероприятие? Что нового появилось в мире технологий?
Андрей Шешенин: Мне кажется, принципиально за последние 20 лет технологии не очень изменились; проекции, звук, свет — все это существует давно. Принципиальным изменением стало одно — компьютеризация сделала возможным управление одновременно многими вещами. Именно это делает мероприятие высокотехнологичным. Как вы считаете?
Алексей Попов: Я хочу отметить сразу, что светодиод, например, точно вытесняет лампы. И это серьезное изменение. Плавность хода, низкое потребление энергии, тишина мотора, другие скорости. Это все незаметные вещи, которые многим людям кажутся непонятными, но это и есть новые, высокие технологии.
Александр Юрасов: Сенсорные панели, экраны появились. Раньше, чтобы человек пришел на мероприятие и начал что-то двигать на барной стойке, о таком вообще не слышали. А теперь без этого уже никак.
Руслан Семенов: На данный момент существует две глобальные логики, философии проведения любого мероприятия. Большие, глобальные мероприятия проходят по философии timeline (график/хронология хода проекта. — Ред.), есть небольшие мероприятия, которые принципиально нельзя подчинить четкому хронометражу и графику, такие мероприятия проходят по принципу realtime (изменения в режиме реального времени. — Ред.). Любая церемония открытия Олимпийских игр — это timeline. Вот для меня высокотехнологичное мероприятие — это мероприятие, сделанное по timeline. На сегодняшний день не существует ни одной российской компании, которая может сделать мероприятие по timeline. По realtime все работают, по timeline — нет ни одной.
Екатерина Кириллова: Для меня высокотехнологичное — это в первую очередь очень надежное мероприятие. Когда высокие технологии позволяют полностью убрать возможные варианты нестыковок. Например, полная синхронизация нескольких звуковых/световых пультов. Когда человек может в режиме реального времени перейти от одного пульта к другому.
Алексей Попов: Я согласен с обоими ораторами. Если есть синхронизация пультов и если работать по timecode — мероприятие, безусловно, можно назвать высокотехнологичным.
Андрей Шешенин: Но ведь можно продублировать все пульты, прописать все графики и сделать классическое, стандартное мероприятие «сцена — артист». Такое мероприятие не будет высокотехнологичным.
Александр Юрасов: Я бы сформулировал ответ на вопрос так: новые технологии — это технологии, которые дают возможность зрителю, участнику мероприятия быть активно вовлеченным в процесс действия. Новые технологии — это интерактив; они дают возможность зрителю принимать участие в процессе.
Руслан Семенов: Хочу отметить один прискорбный факт: наша компания всегда отказывается от всех запросов на интерактив. Объясню. Есть такой момент, как коэффициент срабатывания: один человек ткнет пальцем — у него панель сработает, у другого — не сработает. Когда интерактив — арт на ограниченный круг людей, это хорошо. Для мероприятия на 2–5 тысяч человек интерактив не срабатывает. Тут начинаются проблемы с заказчиками.
Давайте оставим в покое заказчиков. Давайте расскажем тем, кто далек от мира технологий, что же это за волшебство. Что изменилось за последние 10–20 лет в этом загадочном мире технологий?
Александр Юрасов: Улучшилось качество.
Глеб Харченко: Глобально ничего не изменилось.
Руслан Семенов: Я категорически не согласен. Между тем, что было 10 лет назад, и тем, что есть сейчас, — огромная пропасть. 20 лет назад у вас был какой-то допотопный аналог…
Екатерина Кириллова: Но ведь зрителю абсолютно все равно, слушает он цифру или аналог.
Руслан Семенов: Возможности, которые дает цифра, сейчас необъятны. Технологии ушли от аналога — это раз. Второе, цифровые технологии развиваются с бешеной скоростью. Например, диджей из человека, который играет композиции в записи, сводя их, благодаря цифровым технологиям превратился в артиста, работающего в режиме реального времени. Развиваются интерактивные технологии, графические карты становятся мощнее, качество звука-цвета — все невероятными темпами улучшается, совершенствуется.
Тото Дарч: А есть ли разница для конечного потребителя? Для зрителя?
Александр Юрасов: Есть, безусловно.
Тото Дарч: Когда человек приходит на концерт просто послушать любимого исполнителя, разве для него есть разница, цифровой или аналоговый это будет звук?!
Андрей Шешенин: Мы об этом и говорим. Есть высокотехнологичные мероприятия, где технологии важны для конечного пользователя; а есть классические мероприятия, где технологии высоки только для создателя и понятны только техникам.
Глеб Харченко: Мы приходим к тому, что высокотехнологичные мероприятия — это концерты и шоу?
Андрей Шешенин: Нет, не согласен. Высокотехнологичными могут быть не только развлекательные мероприятия, например форум РОСНАНО, где очень сложные логистические задачи, их надо решать так, чтобы показать высокую технологическую направленность мероприятия. Т.ч. технологичными могут быть не только шоу.
Тото Дарч: Последнее время, благодаря развитию технологий, инструментов стало действительно очень много. Только для того, чтобы они производили нужный эффект, очень важно, чтобы на другой стороне этих инструментов сидел профи. Бывает умопомрачительная технология, купленная за много миллионов долларов, но если она в руках непрофессионала, то эффекта не будет.
Руслан Семенов: Развитие любой технологии требует очень больших вложений. Проблема в том, что очень сложно догнать технологии. Они очень быстро меняются. Завтра самая главная технология уже не будет wow-технологией. А на новые технологии нет денег.
Мы бы не собрались здесь, если бы не было тренда от Клиентов, что они хотят использовать новые технологии на своих мероприятиях. Насколько Клиенты готовы покупать новые технологии?
Владимир Прошко: Не готовы. Большинство Клиентов — сторонники того, чтобы вложить бюджет в кейтеринг, в оформление, на технологии средства выделяются по остаточному принципу — только если деньги лишние.
Алексей Попов: Здесь важно сказать об одном моменте — есть риски. Использование новых технологий связано с риском «что-то может не сработать». Плюс дополнительный бюджет — это, безусловно, сдерживающий фактор. Поэтому большинство Клиентов на это не пойдут. Одному в качестве эксперимента — вполне, но не для массового потребителя. Не помню ни одного случая, когда хоть один Клиент согласился на какое-либо из наших предложений, связанных с использованием новых технологий.
Александр Шумович: Есть компании, для которых инновационность и высокая технологичность — это принципиально. Компании буквально соревнуются между собой за то, чтобы именно их мероприятие было лучшим и самым инновационным. Они готовы и ждут предложений по использованию новых технологий.
Андрей Шешенин: На мой взгляд, многие компании очень хотят, не очень понимают, что это такое, но хотят. К тому же есть монопольное преимущество. Если технология новая, никто не знает, сколько она может стоить.
А всегда ли высокотехнологичное мероприятие — это дорогое мероприятие?
Екатерина Кириллова: Да. За счет затрат на предподготовку, тестирование и т.д.
Алексей Попов: Если взять один и тот же зал, с одним и тем же количеством участников мероприятия и артистов, например, то, безусловно, ивент с большим количеством технологий будет более дорогим.
Андрей Шешенин: Нет, если мы говорим о том, что есть задача. И ее можно решить традиционным, а можно инновационным способом. Всегда ли второй бюджет будет больше?
Екатерина Кириллова: На мой взгляд, проработка высокотехнологичного мероприятия будет стоить дорого. Может, участник мероприятия потом даже не увидит какой-то высокотехнологичной штуки, но он увидит абсолютную четкость, в каждой точке зала ему будет хорошо видно, слышно, не будет свет слепить в глаза и т.д. Наращивание бюджета получаем не за счет новых технологий как таковых, а за счет предпродакшена, увеличения монтажных и репетиционных дней.
Андрей Шешенин: Я могу привести пример, который показывает обратное. В 2011 году «Лаборатория Касперского» проводила ежегодный сбор всех сотрудников с руководством, где они традиционно обсуждают итоги прошлого года, планы на будущее и т.д. Поскольку компания международная, много людей-сотрудников приходилось привозить из других стран в Москву. В этом году формат мероприятия был другой: они собрали 300 сотрудников московского офиса в Digital October и все происходило в онлайне через интернет-мосты с сотрудниками других офисов. Экономия бюджета была 40% по сравнению с прошлым годом. Именно за счет использования технологий.
Александр Шумович: А через пять лет они все будут сидеть по домам и общаться по скайпу?! Это не будет решением поставленных задач. Тот формат, о котором вы говорите, — это компромисс, они сэкономили деньги, но при этом потеряли в качестве мероприятия.
Алексей Попов: Я думаю, что участникам мероприятия, которые сидели на Болотной набережной, было явно веселее и приятнее, чем тем, кто был на другом конце провода.
Руслан Семенов: Конечно, можно придумать высокотехнологичное мероприятие, которое будет дешевле за счет использования технологий, но только за счет перераспределения бюджета: меньше на аренду, но больше на людей. Работа людей, профессионалов в этих новых технологиях, будет стоить больше. Это только перераспределение финансовых потоков, а не экономия.
Алексей Попов: Позвольте не согласиться. Использование многих новых технологий действительно позволяет удешевить мероприятие. Например, Wi-Fi. Коммутировать приборы вообще не надо, они изначально оснащены специальными приемниками. Это уменьшает стоимость и увеличивает скорость работы.
Юлия Медведева: Коллеги, сегодня вы все больше обсуждаете свет и звук. Но ведь технологии — это необязательно техническое оборудование в классическом понимании. Существуют недорогие технологии, различные гаджеты, которые Клиенты готовы и хотят видеть; это недорого, реально и востребовано.
Алексей Попов: Согласен. У нас, например, часто покупают голосование по SMS. Это стоит две тысячи рублей плюс ничтожно малая стоимость входящего SMS.
Александр Юрасов: Еще очень интересная технология — это привязка к карте. Потрясающая технология: позволяет показать, в каком месте человек находится, и задействовать его в какой-то активности.
Александр Шумович: Бывают технологии, старые, ретротехнологии, которые до сих пор востребованы. Например, фотобудки, которым уже лет сорок. Их интересно оформляют, добавляют всякие фильтры, и получаются новые «ретротехнологии», которые становятся очень интересными. Объединение изобретенных вещей, старых, в новую, яркую упаковку может легко стать фишкой мероприятия. Недорогой фишкой. Например, есть маленькие ручные проекторы, которые можно подключить к айпаду, — это можно интересно использовать в мероприятии.
Руслан Семенов: Есть классические технологии (свет, звук, видео, сцена и т.д.), а есть новые, интеллектуальные технологии: навигации по мероприятию, гаджеты, промоутеры, интернет-ресурсы.
Александр Юрасов: Иногда такие мелкие фишки производят намного больше и ярче впечатление, чем самые дорогие технологии «большие».
Давайте пофантазируем. Какие технологии ждут нас в ближайшем будущем? Через 10, 20 лет?
Руслан Семенов: Развитие будет скорее не в плане техники, а в плане софта, программное обеспечение будет инновационным. Видео и свет перейдут в новое измерение — на днях произойдет презентация лазерного проектора мощностью 50 тысяч люменов. Изобретатель этой технологии обещает довести его мощность до 80 тысяч люменов в ближайшие пару лет.
Алексей Попов: В области звукоусиления будет, возможно, совершен серьезный прорыв в самой технологии воспроизведения, который позволит значительно увеличить дистанцию передачи звука. Специальные динамики, которые будут работать на ультразвуковых частотах, а слышимый диапазон будет формироваться за счет изменения разницы фаз. Это позволит в 20–30 раз сократить требуемый уровень мощности. Также нас ждет переход на все, что связано с органикой.
Александр Юрасов: Все будет быстрее, легче, ярче, сильнее, но по сути ничего прорывного не будет. Меньше энергии и пространства будет потребляться, меньше времени будет тратиться на монтаж. Качественнее, экономичнее — да, но принципиальных изменений не произойдет. Есть одно ограничение — зрительское восприятие. Человек не меняется. Приемы, которыми мы влияем на его восприятие, уже все известны. Я лично думаю, что ничто не сможет заменить, например, живого выступления артиста.
Юлия Медведева: Мне кажется, даже через 10–20 лет нас будет очень сложно удивить, так как технологии стремительно развиваются в сторону фантастических возможностей, которые мы с вами видим в голливудских блокбастерах.
Руслан Семенов: Я полностью согласен. Коммуникации в наше время развиваются с такой бешеной скоростью, и новости о новых фишках и технологиях распространяются моментально. Человек просто становится циником, его ничем удивить невозможно.
Александр Юрасов: Тактильностью можно удивлять. Огромную роль будет играть физическое восприятие. Чтобы человек взбодрился, вздрогнул и воспрял от виртуального мира. Энергия артиста. Через 20 лет, вполне возможно, будет возврат к традиционным каналам. Цифра настолько приестся, что люди начнут опять слушать патифон. Ретро будет в моде. Цифра — это идеально, это мертвая история, человек же любит несимметричность, изъяны. Аналог очень важен. Это жизнь. А цифра — это имитация. Я верю, что как раз через 20 лет мы вернемся к выступлениям с гармошками, патифоном и при свечах. И это будут настоящие фишки.
Владимир Прошко: Мне кажется, что высокие технологии принципиально важны в двух случаях: когда нужен громкий PR или когда это массовое мероприятие на Красной площади или на Марсовом поле. Для продвижения высоких технологий критично важно одно: техническим компаниям нужно заняться обучением event-агентств. В большинстве случаев доступ к Клиенту имеем только мы, и чем большей информацией мы будем обладать, чем больше мы будем говорить на одном языке с вами, техническими компаниями, тем проще нам будет обосновать Клиенту технический бюджет, или дополнительные дни монтажа, или необходимость использования именно такого оборудования. Очень мало Клиентов, которые разбираются в техническом оборудовании, им нужны наши разъяснения, а мы можем их дать, только если вы нас научите.
Поделиться